Тенденции средневекового литья XVII в
В своей целости высокохудожественные изделия украинских людвисарей конца XVII — начала XVIII вв. являются глубоко оригинальной, органической частью развитого в то время украинского декоративного искусства.
В сравнении с изделиями галицкого и волынского литья XVI-XVII вв. левобережные и киевские литейные изделия отмечаются значительно высшим художественным уровнем, богатством орнаментации, хорошей эпиграфикой, пропорционированием и совершенством форм.
На художественном Приднепровья XVII-XVIII столетий отчетливо обозначился тот высокий подъем, который вообще было характерен для украинского искусства того времени. Это, в частности, нашло свое проявление в торжественном богатстве орнаментики, в гербах и пышных титулах, а также в высоком уровне обрамления литейных изделий.
В XVIII вв. декорация пушечного литья постепенно приобретает черты простых, неорнаментированных форм и перестает быть предметом художественного производства.
Основным видом монументального литья остаются колокола, которые, в отличие от пушек, приобретают всё большее разнообразие в своем художественном оформлении.
Литейное производство в настоящее время развивается на широкой территории. Так, например, кроме Львова работают литейные мастерские в Подгорцах, Самборе, Станиславе, Раздолье.
Но поскольку никаких документированных изделий из этих мастерских доподлинно неизвестно, следует ограничиться лишь упоминанием о их существовании. Кроме названных, работали литейные мастерские в Перемышле и Бродах.
Все эти мастерские потеряли свои связи с городским правительством и были сугубо частными предприятиями. Меняется и национальный состав мастеров. Если в XV-XVI вв. среди Львовских литейщиков много иностранцев, главным образом немцев, то в XVII вв. их уже становится значительно меньше. Позднее такие иностранцы среди западноукраинских литейщиков представляют уже исключение. Это постепенное уменьшение количества немцев-литейщиков в бывшем польском государстве отображено в характерной надписи на колоколе 1784 г. в колегиатском костёле города Скальбмер: («не немец, а поляк меня делал»).